Вестерну «Дикий Запад» в костромском драмтеатре коней все-таки не хватило
За последние семь недель сразу три премьеры, причем силами неизменного почти актерского состава – нынешней осенью труппа Костромского государственного драматического театра имени А.Н. Островского во главе с режиссером Сергеем Кузьмичем ну просто на коне. Правда, появиться на конях, хотя сам Рамрус велел, в конце минувшей недели на сцене драмтеатра не рискнули: первый показ комедийного вестерна «Дикий Запад» по мотивам романа Эля Рамруса обошелся без топота копыт. Хотя и чрезвычайно жаль.
Мастерит пародию
Когда в канун 207-го театрального сезона главреж Сергей Кузьмич рекомендовал грядущий вестерн, сказано было, как отрезано: будут и ковбои, и шерифы, и погони, и перестрелки, и щетины, и кактусы... А вот коней не будет. И слово свое сдержал: сценическая коробка драмтеатра чем только типично вестерновским не напичкана. Но несмотря на это сигарно-пистолетно-кактусовое изобилие, все два с половиной часа на «Диком Западе» почему-то упорно думается о лошадках.
Прекрасно понимая, что поставить настоящий вестерн в России все равно что станцевать «Лебединое озеро» в Зимбабве, Кузьмич сознательно мастерит вестерн-пародию. А потому к Тауфилду Дмитрия Рябова, шерифскому заму, приделываются смачные усы, сам шериф Кайл (народный артист России Эмиляно Очагавия) надсадно хрипит, падре Ивана Полякова проповедует на четвереньках, и среди вот этого всего торчат высоченные «облысевшие» кактусы, причем прямо из горшков – свой «Дикий Запад» Сергей Кузьмич собирает из набивших оскомину штампов, кочующих из вестерна в вестерн. Собирает из штампов и тут же над этими штампами потешается.
Пустить галопом
Инсценировка (неплохо сделанная и вдохновленная романом Эля Рамруса) тоже не что иное, как собрание штампов. Здесь благородная девица вытаскивает из петли отъявленного бандюгана – подвиг. Потом они долго ищут золото и страстно занимаются любовью – авантюра плюс адюльтер. Затем это золото находят и продают – обогащение.
Наконец, отбивают собственные деньги у матерых бандитов, продажных шерифов, отчаянных дамочек и даже алчного священника – перестрелка-погоня-хеппи- энд. И вот здесь самое время вспомнить о лошадях: вроде бы бодрый на словах сюжет на деле оборачивается неторопливым спектаклем. А его бы, раз уж вестерном называется, пустить галопом.
Вяло постанывает музычка, местные жители еле-еле рассаживаются в партере, даже помощник шерифа Гектор (Игорь Акулов) – и тот блаженно дремлет. И это за минуту до казни. На центральной площади (здесь сколоченные из однотипных досок фасады банка, салуна и офиса шерифа, виселица да пара кактусов – лаконичная, если не сказать скудная сценография Елены Сафоновой), душной и окаменелой, предсмертного напряжения нет ни на вольт. Драйва тоже не ощущается ни на секунду. Он и дальше, за всю постановку, возникнет всего раз пять – однажды благодаря Анастасии Красновой, где-то трижды из-за Ивана Полякова, ну и массовому финалу один раз спасибо.
Выстреливала бы каждая сцена
Когда шериф в последний раз сипит, указывая на висельника Генри (Всеволод Еремин): «Кто-то готов взять его в мужья?» (равно спасти), согбенная старушонка из партера вдохновленно вскарабкивается на сцену – готова. Правда, тут же, в руках ликующего женишка, отдает Богу душу – «пенсионный» эпизод юной Анастасией Красновой сделан выше всяких похвал.
Ивану Полякову за каждое пасторское появление тоже зачет: то бодро обхватывающий прихожанок за бедра, то еле выползающий из дверей салуна, то с крошечным револьверчиком рьяно претендующий на деньги, он, чуть что, сразу принимается голосить Священное Писание. Ханжество духовного лица Поляков играет вкусно-гротесково.
Генри Мун Всеволода Еремина, сначала дикий и ощеренный, а потом, под влиянием любви и денег, осмелевший и выпрямившийся, и Джулия Евгении Некрасовой, всегда сильная и гордая, наоборот, гнут серьезную лирическую линию. Довольно симпатичную, но в финале все равно проигрывающую: побег влюбленной пары и их последний (перед занавесом) поцелуй, как ни странно, уступает погоне друг за другом и последней перестрелке бандитов-шерифов-дамочек.
Наводя свои пушки то на одних, то на других, то вообще на всех, этот многочисленный сброд в конце концов погружается в дым, а зритель «оглушается» десятками беспрерывных выстрелов. Если бы так, как эта, выстреливала каждая сцена, «Дикий Запад» и без всяких лошадей на сцене был бы однозначно на коне.
Дарья ШАНИНА
Фото из архива Костромского государственного драматического театра имени А.Н. Островского